В финале Боб умрёт, vol.3
5 февраля 2017 admin 0 Comments
Sport Arena заканчивает мрачное повествование – в трех главах и с несчастливым концом.
Чтоб войти в чертог твой, Боже,
Сбросив груз мирских оков,
И не видеть больше рожи
Этих блядских мудаков.
Игорь Иртеньев, «Троллейбус «Б»
Делать все нужно четко и продумано.
Заборщик мочи звонит за пару часов до приезда – значит, если ты в тот момент не трезв, нужно постараться хотя бы выглядеть трезвым. В ход идут три кружки крепкого кофе и мятные пластинки. Моча должна быть приготовлена заранее. Помни! В течение четырех минут только что покинувшая организм жидкость сохраняет температуру в 36 градусов по Цельсию. Когда заборщик звонит в дверь, нужно поставить стаканчик с продуктом в микроволновку на 12 секунд – это как раз поднимет его температуру до 36 градусов. Дальше мерный стаканчик технично крепится в трусах, и нужно стараться не делать широкие шаги.
Открываем дверь заборщику, улыбаемся. Берем его пробирку. Он должен смотреть и за процессом, но около двери в туалет мы его тормозим: «Эй, слышь! Смотри отсюда, этого достаточно. Я собираюсь вытащить свой хер прямо сейчас». Отворачиваемся, делаем свое дело, и параллельно в это же время подменяем пробирки; пустую – в трусы, заполненную – заборщику. Он сразу же измеряет температуру. Сколько там? Ага, 36 по Цельсию.
Все в порядке, Боб.
Ну, еще бы.
До следующих встреч, заборщик.
В контракте игрока НХЛ бонусно-запрещающий раздел это последние 4 листа из 24. Бонусы выплачивались следующим образом. $100.000 за соблюдение 3 из 4 условий, и $50.000 за соблюдение 2 из 4. Условия?
- Потребление кислорода миокардом должно равняться минимальному значению 63;
- Вес не должен составлять более 103 кг;
- Содержание жира в организме не должно превышать 14%;
- Выдача на велотренажера должна составлять минимум 600 Ватт.
Запрещающие условия под штрафными санкциями: нельзя бухать, принимать наркоту и ездить на мотоцикле, пока действует контракт с Чикаго. В общем-то, в первый год Боб Проберт честно выполнял все условия. Потом как-то после игры выпил «Корону», потом «Бейлиз», ну а потом водка, разбавленная водой, стала частью ежедневного ритуала. Ведь у всех хоккеистов есть свои ритуалы, не правда ли? Кто-то начинает шнуровку с левого ботинка, кто-то использует воду в жвачку только определенной марки, кто-то точит коньки самостоятельно и только после полуночи в совершенно пустой арене – Эль Бельфор, например.
А кто-то пьет водку, немного разбавленную водой.
Боб Проберт тоже. Он уже стал настоящей легендой среди энфорсеров, старался не получать травм и жил мечтой – сыграть 1000 матчей в Большом Шоу. Манера его боя состояла в том, чтобы, держась за свитер соперника, откинуться на расстояние панча (и он разменивал в обмен на это пару ударов), а затем начать наносить свои сокрушительные удары. Все знали, что если Проби встал в стойку – пиши пропало.
В НХЛ тренеры никогда не говорят тафгаю: «Знаешь что, Проби? А ну-ка, сгоняй отоварь их двадцать второго номера». Все происходит совершенно иначе. Допустим, кто-то в стане соперника играет чересчур жестко, но пока еще не получил обратку. Когда этот парень выезжает на лед в следующий раз, а в игре мини-пауза, допустим, вбрасывание, то тренер противоборствующего коллектива моментально снимает ближайшего защитника, выпуская энфорсера, и сказав что-то вроде: «Проби, поменяйся местами с левым нападающим». Все знают, что произойдет дальше, когда к тебе перед вбрасыванием подъезжает тафгай. Шайба коснется льда, тафгай, откатится назад, выкинув клюшку и перчатки, и скажет: «Поехали!»
Начинающий силовик Денис Бонви из Эдмонтона подкатился к Проберту как раз на выбрасывании: «Эй, Бобби, ты был моим кумиром, но тренер отправил меня на лед делать свою работу». Проби уважил его желание – и лайнсмены вдвоем катили Бонви со льда, оглушенного, зато со счастливым, хоть и слегка безумным огоньком в глазах. Бойцы попадались совершенно разные. Доми? Сумасшедший карлик с нокаутирующим ударом. Брашир? Очень осторожный и скорее обнимающийся, а не дерущийся – слишком страшился получить травму. Стю Гримсон ? У этого лицо становилось бледнее мела, а из рта чуть ли не пена шла перед дракой – так он себя накручивал, буквально до бешенства. Но эпоха больших бойцов проходила – в Лиге их становилось все меньше. В Чикаго много говорили о том, что нудно омолаживать состав, и вдруг неожиданно обменяли к себе тафа Криса Саймона из Кэпиталз. Боб Проберт искренне пожал руку Крису – ему нравился этот парень, и он тоже был из Онтарио, наполовину индеец. Потом Проберт сел в машину, вынул из мини-бара два холодных пива и шлифанул сверху дорожкой кокса, упаковка которого лежала под сиденьем на протяжении шести лет. Приобретение Саймона означало только одно: время Боба Проберта в НХЛ прошло.
Он остановился на отметке в 935 матчей.
Он позвонил Дэни, сказал, что его карьера окончена. Та плакала в трубку – в тот же день у нее умерла бабушка. Бобби знал, что жену нужно поддержать, но решил для начала пропустить еще пару стаканчиков. Домой он в тот день так и не добрался. Окончание карьеры – самый страшный день в жизни любого спортсмена. Боб Проберт тоже грустил, но по-своему: с водкой и коксом, в окружении голых стриптизерш и сомнительных приятелей, с которыми он познакомился накануне. Искусственно создаваемое веселье хоть как-то глушило кошмарную мысль – он больше никогда не выйдет на лед. Проби лечился и срывался, срывался и лечился. На что похожа жизнь профессионального тафгая после завершения карьеры? На ад. Таблетки от ревматизма для неподвижных отныне рук, таблетки для нормального функционирования мозга, обезболивающие, и, конечно, перкосет, который через некоторое время перестает помогать. Тогда его меняют на викодин.
Это было хорошее солнечное утро в Виндзоре, провинция Онтарио, Канада. Полный дом детей – у Бобби и Дэни их родилось четверо, плюс, приехали тесть с тещей – Дэн и Лесли. Боб уплетал хлопья, которые он обожал с детства, и выходил покурить: до обеда он выкуривал 12 сигарет из своей ежедневной 60-сигаретной нормы. К тому времени он уже выпил 4 таблетки оксиконтина – врачи предписали 3 таблетки в день, но Проби проглатывал за сутки целых 8 штук. Совместная семейная поездка на катере обещала быть прекрасной. Все именно так и происходило ровно до тех пор, пока Боб Проберт не почувствовал сильную боль в груди. Он потерял равновесие и взмахнул руками, пытаясь устоять на ногах. Левая рука отнялась, а правой он с трудом схватился за водительское кресло – только ради того, чтобы через секунду на него рухнуть. Тесть Дэн работал полицейским, поэтому знал, что делать в таких случаях – он сосредоточился на искусственном дыхании и непрямом массаже сердца. Когда катер на огромной скорости подлетел к берегу, где уже ожидали медики, Дэни упала в обморок.
В 14:27 5 июля 2010 года, Виндзорская окружная больница Метрополитен-Кампус констатировала смерть Боба Проберта от сердечного приступа.
Майк Илич оплатит похороны, а друзья в траурной процессии будут сопровождать гроб на 54 мотоциклах. Стив Айзерман скажет прощальную речь, Джо Кошур разрыдается, Тай Доми будет стоять чуть в сторонке, Даррен Маккарти станет отпивать коньяк из безразмерной фляжки из внутреннего кармана и делиться им с Дино Сисарелли и Крисом «Последним гладиатором» Ниланом, а Стю «Комбайн» Гримсон, робкий в жизни и кажущийся неловким в траурном пиджаке, будет смахивать слезы пальцами, которые уже никогда больше не согнутся до конца.
Дэни простоит все похороны, сжимая в кулаке шайбу, на которой маркером была нанесена цифра 24.
5 июня 1965, Виндзор, провинция Онтарио, Канада – 5 июля 2010 года, там же
16 сезонов в НХЛ, 935 матчей, 384 (163+221) очка, 3.300 минут штрафа, одно участие в Матче всех звезд.
Рекордсмен Детройта по суммарному количеству штрафных минут – 2090.
Рекордсмен Детройта по количеству штрафных минут в одном сезоне – 398.
5-й хоккеист с наибольшим количеством штрафных минут в истории НХЛ.
Роберт Алан Проберт, тафгай
FIN
Алекс Маннанов