Por Galiza, polo Celta!
23 февраля 2017 admin 0 Comments
Сегодня донецкому Шахтеру предстоит поединок Лиги Европы против испанской Сельты. Sport Arena рассказывает о болельщиках из Галисии.
Автономное сообщество Галисия располагается на северо-западе Испании, на берегу Атлантического океана. Это очень плодородная земля, часть так называемой «Зеленой Испании». В древности на этой территории проживали кельтские племена галлеков, которых покорил Октавиан Август, внучатый племянник Цезаря. В V веке на территории современной Галисии обосновались племена свевов, германской народности, которые вместе с вандалами и аланами осуществляли европейскую экспансию. Свевам суждено было сыграть важную роль в этногенезе галисийцев. Арабы, завоевавшие Пиренеи позже, Галисию практически не затронули и влияния в ней не имели.
Клуб Депортиво («Спортивный») был основан в 1906-ом году, тогда как его главный враг – Сельта («Кельтский») появился на свет 17-ю годами позже. В 1923-ем году Депортиво и Сельта вступили на путь взаимной футбольной неприязни и сыграли матч, который войдет в историю как первое Галисийское дерби. Именно тогда между болельщиками команд вспыхнул спор – какой из клубов появился на свет раньше? Казалось бы, спорить тут нечего, даты говорят сами за себя, но дело в том, что Сельта не образовывалась как самостоятельный клуб изначально. Она родилась в результате слияния команд Виго Спортинг и Реал Фортуна, каждая из которых на год старше Депора.
Надо сказать, что жители Ла-Коруньи (acrunia – латинское слово, означающее «полуостров») и Виго (от латинского vicus – «деревня») и раньше недолюбливали друг друга: два самых крупных города провинции, да еще и портовых, распри возникают по любому поводу. В результате, футбол стал самым лучшим способом для того, чтобы выплеснуть всю скопившуюся желчь на соседей.
Жители Виго всегда славились национализмом, причем самого крайнего, радикального толка. Даже говорят они на архаичном диалекте галисийского языка, который с большим трудом понимают и воспринимают в остальной Галисии, и который гораздо ближе к португальскому, нежели к испанскому. Сельта должна была стать для них оплотом старой, «настоящей» Галисии, противоположностью демократичному Депортиво.
Депор получил презрительное прозвище «турки» — мол, не поймешь, чего там намешано у них в грязной крови из Ла-Коруньи, то ли галисийцы, то арабы, то ли турки. Поклонников же Сельты стали называть «португальцами». И это не комплимент.
Злость друг на дружку накапливалась, и, в конце концов, наступило время продемонстрировать ее всей остальной Испании – в сезоне 1941/42 оба клуба одновременно оказались в первом дивизионе.
Это был странный сезон. За пределами Испании полыхала Вторая мировая, Барселона едва не покинула Примеру, а Валенсия впервые в своей истории стала чемпионом страны. Но для болельщиков из Галисии все вышеперечисленные события отходили на второй план, поскольку они жаждали впервые увидеть Дерби Гальего в рамках Примеры. 19 октября 1941-го года на переполненном стадионе Балаидос, Кельты нанесли Депортиво поражение со счетом 2:0.
Ярчайшие поединки между клубами возникали на стыке веков, XX и XXI, когда обе команды были, что называется, в порядке. Депортиво называли «СуперДепором» и «ЕвроДепором». Сельта не имела такого громкого прозвища (хотя собственные поклонники и называли ее «ЕвроСельтой»), зато могла побить кого угодно, а в ее составе блистал El Zar, российский легионер Александр Мостовой, ставший настоящим идолом для саппортеров из Виго. В сезоне 1999/2000 состоялось Галисийское дерби, ставшее культовым для всего футбола региона, ведь к началу поединка обе команды возглавляли турнирную таблицу Примеры – впервые в истории.
К тому времени ненависть достигла апогея, участились случаи нападения болельщиков на автобусы команд: футболисты Депортиво чувствовали опасность в Виго, а Сельта прибывала в Ла-Корунью на басе, который не был раскрашен в клубные цвета – мало ли что.
Более чем натянутые отношения между клубами создали уникальную трансферную политику галисийских команд в отношении друг друга. Депор не покупал никого из Сельты, и наоборот; не приобретали даже футболистов, которые становились свободными агентами, и достались бы команде бесплатно. Как в Индии существует каста неприкасаемых, как в тюрьмах известен институт «зашкваренных», так и игроки из ненавистного лагеря злейшего противника стали бы в команде париями. За всю историю существования Дерби Гальего известен только один случай прямого перехода – в 2001-ом году сербский защитник Горан Джорович, воспитанник Приштины, поигравший затем в Црвене Звезде, отправился из Виго в Ла-Корунью.
С распространением интернета галисийская война между «турками» и «португальцами» обрела новую виртуальную реальность. Любой теперь мог создать свой сайт, и опубликовать или напечатать на нем все, что угодно.
Но самое главное сражение, как и можно было ожидать, разворачивалась не за экранами мониторов, а на футбольных секторах. Это была битва саппортеров, фэнвар, самое настоящее ристалище ненависти.
Прорывом в испанском футбольном фанатизме стал 1982-ой год, когда страна принимала Чемпионат мира, и местные болельщики увидели, как свои команды поддерживают во всем мире. Особенно важно это было для саппорта небольших испанских клубов, которые не имели групп организованного фанатизма, а если и имели, то только небольшие мобы.
В Галисии пузатый апельсин Наранхито, маскот турнира, встречал группу «А», в которой играл квартет, состоящий из сборных Польши, Перу, Камеруна и будущего триумфатора первенства, сборной Италии. Галисийские фанаты с удивлением взирали на приехавших в испанскую провинцию болельщиков из Европы, Южной Америки и Африки.
Естественно, после Мундиаля Галисию (как и всю остальную Испанию) захлестнул настоящий фанатский бум. Моментально организовывались и быстро распадались многочисленные саппорт-объединения, шел нормальный процесс: просев. Те, кто просто клюнул на футбольную моду, со временем клевали на что-то другое, на очередной бум, захватывающий молодые умы. Те же, кто остались на местах, то есть на секторах футбольных стадионов, занимали свою нишу в футбольном движе.
Просев в Галисии шел ровно пять лет: в 1987-ом году миру предстали две большие фирмы: Riazor Blues, представляющий Депортиво, и Celtarras, ударная бригада Кельтов. Главными врагами, что совершенно естественно в данной ситуации, они объявили друг друга.
Обе группировки проповедали систему ценностей «ультрас», а не «хуллз», то есть самым главным считали поддержку команды на трибунах, а не кулачные бои с фанатами соперников. Тем не менее, случалось всякое.
И Riazor Blues, и Celtarras сразу же стали достаточно сепаратистскими объединениями – кричалки на галисийском (у поклонников Сельты — на архаическом, «настоящем» галисийском), а не на испанском; флаги галисийские, а не испанские.
В Виго всегда было больше болельщиков, чем в Ла-Корунье, но фирма Депора первой догадалась открывать саппорт-филиалы как на территории Испании, и за ее пределами.
Фирма Celtarras возникла как следствие объединения небольших мобов, дислоцирующихся в Виго и в пригородах. Сепаратистская идеология, проповедуемая бригадой, сделала тесной связь Celtarras с радикальными политическими группами Галисии. Так как в теме замешана политика, вход в фирму осуществлялся тяжело и муторно, через многочисленные проверки, и группа росла быстрыми темпами только первое время, когда нужно было набрать состав фестлайнеров.
Объединению всех болельщиков Сельты в какой-то степени поспособствовала трагедия. 21 декабря 1986-го года в первенстве Сегунды Сельта принимала Малагу. Любимцем фанатов Виго в ту пору был бразильский форвард Бальтаcар (7 матчей и 3 гола в составе национальной сборной), носивший громкое прозвище «Бомбардир от Бога». В отчетной встрече, к ужасу эстадио Балаидос, Бальтаcар столкнулся с молодым голкипером Малаги Хосе Антонио Гальярдо. Вратарь малагеньос сначала было вернулся в строй, но через 17 дней впал в кому. Еще неделю спустя, он умер в больнице.
Вся Испания скорбела вместе с Малагой и обвиняла Бальтасара. Болельщиков из Виго называли убийцами, и выезд отдельных мобов за пределы родного города стал чреват столкновениями с траблмейкерами других испанских команд.
Появилась необходимость в единой и большой сплоченной банде.
Celtarras внесли необходимое оживление в доселе достаточно молчаливый Балаидос — теперь на стадионе постоянно пелись песни, скандировались речевки, а саппорт-сектор пестрел различными баннерами. Самым главным стал выезд на Риасор, арену ненавистного Депортиво. Так как полиция отлично понимала, чем чревато столкновение фанатов, то враги занимали разные сектора. Если саппортерам Депора удавалось подобраться к трибуне, которую занимали болельщики Сельты, то моментально начинался взаимный переброс файерами и скамом. «Уйдите, акабы! – кричали полицейским парни из Celtarras, — сейчас мы им покажем, кто тут настоящие галисийцы!»
Полиция в Ла-Корунье неизменно занимала сторону Riazor Blues, поэтому фан-движ из Виго объявил войну и акабам тоже.
Фирма Riazor Blues вступила в известный болельщицкий блок «Антимадридиста», в котором состояли многие саппорт-бригады, представляющие левое движение, и питающие ненависть к Мадриду во всех его проявлениях (несомненно, что бланкос являлись для них главным проявлением испанской столицы, и выступали в ипостаси абсолютного зла). Консолидация с другими фирмами позволила банде из Ла-Коруньи завести себе друзей в мире футбольного саппорта. Celtarras же испытывали проблемы даже в Виго: на них постоянно наезжали местные полицейские, и аресты членов организации стали, в общем-то, обыденным делом. Никому не хотелось иметь под носом фирму, тесно сотрудничающую с такой организацией как СССР (галисийские политические радикалы), и постоянно поддерживающей Кубу, Палестину и остров Тимор.
В сезоне 1997/98 война между фанатами Сельты и Депортиво вспыхнула с новой силой после того, как на Риасор болельщиков из Виго закидали камнями прямо на секторе, и многие из них получили тяжелые травмы. Даже руководство Сельты, предпочитающее не вмешиваться в фанатские междусобои, вынужденно внесло ноту протеста, резонно поинтересовавшись – неужели ни один стюард не видел, как на стадион пронесли такое количество камней?
«Общак» же поклонников Сельты называет себя «Сельтистас» («представители Сельты»), «Сельтикос» (то же самое) или «Селестес» («небесные», по цветам формы). Зло ироничное «Португезез» («португальцы») лучше фанатам Кельтов не адресовать – так их называют лишь сектора в Ла-Корунье, которые, собственно, и выступили авторами данного прозвища. Единственные друзья фанатов Сельты в испанской Примере – болельщики Атлетика из Бильбао.
У клуба существует 122 фан-клуба (т.н. «пеньи»), из которых 80 дислоцируются в Галисии. Крупнейшие зарубежные представительства расположены в Буэнос-Айресе (Аргентина), Каракасе (Венесуэла), Лондоне (Англия) и Санто-Доминго (Доминиканская Республика).
Бригаде Celtarras в нынешнем году исполняется 30 лет, и по случаю юбилейной даты болельщики Кельтов запланировали празднества на весь сезон.
Безусловно, возможный вылет от Шахтера в рамках Лиги Европы, способен существенно омрачить праздничное настроение галисийских фанатов.
Алекс Маннанов
